Женские зимние меховые шапки - № вязание для дома паге 2 филес алпина рех 1 цсс сеттингс цсс
Он спросил: «Почему я опять вписался на гребанный выезд?».
Однажды, она, направляясь к Жоану, услышала за спиной странный хруст. Кабан? Авдотья замерла, шум прекратился. Осторожно двинулась дальше, но вскоре опять ощутила чье-то присутствие. Женщина снова остановилась и огляделась. Жоан? Опять тишина. Если он – то зачем ему прятаться? Постояв и прислушавшись с полминуты, Авдотья дала небольшой крюк и пошла обратно в деревню.
Более часа на пути его не встречалось ничего интересного, иногда лишь сверху ухали совы (или же духи в образе сов, ведь совы – часто не то, чем они кажутся), да словно ночные херувимы-хранители шелестели крылами забавные симпатяги – летучие мыши. Внезапно из облаков появилась Луна, и средь затейливых кружев лесных теней Жоан Антуан Карамбу увидел его. Стоя в тринадцати прыжках посреди небольшой полянки, теперь освещенной лунным светом, зверь с интересом обнюхивал кору одиноко стоящего пня. Да, это был шакал! Сомневаться не приходилось. Самый настоящий шакал, символ животной хитрости и сообразительности. В Анголе охотник, сумевший поймать или убить шакала, тут же получал всеобщее признание – похвастать добычей столь изворотливого и осторожного зверя могли немногие… Слава Духу Ветра – направление воздушных потоков в тот час не могло выдать зверю присутствие подкравшегося Карамбу… Первая стрела попала в шею, шакал тявкнул и захрипел. Следом выпущенная вторая вонзилась в заднюю ногу, после чего шакал, стремясь ухватить стрелу зубами, завертелся на месте. Третья стрела пригвоздила ухо шакала к пню. Карамбу тут же совершил нужное количество прыжков, подскочив к скулящему и бестолково сучащему лапами зверю, левой рукой ухватил за холку, а правой враз перерезал глотку.
Столичный Курский вокзал не только предоставил перрон для освежающего перекура, но и ожидаемо внес свежую струю в непредсказуемое течение вечера для пассажиров поезда 88. Уже через несколько минут после отправления вагон-ресторан был забит одними фанатами. Московские фаны братались с владимирскими, находили общих знакомых, обсуждали совместные выезда, делились веселыми курьезами, хвастали жесткими траблами, обменивались новостями.