Женские зимние меховые шапки - № платя паге 5 филес йс йкюуери 1 10 2 мин йс
Прошлой осенью муж её егерь Федот пошел в одиночку на кабана, да так домой и не вернулся. Спустя три недели, как он ушел, наткнулась в лесу Авдотья на человеческие останки. Мягкие телесные ткани почти целиком были съедены, а большая часть костей обглодана. Впрочем, фрагменты одежды – обрывки тельняшки, армейских штанов и кирзовых сапог – намекали на имя владельца. Дополняли картину лежащие поодаль карабин «Вепрь», термос с остатками самогона и старый рюкзак, на котором виднелась полуразмытая надпись, сделанная много лет назад шариковой ручкой: «Федот Кулаков. Стройотряд»…
Роман Редисов пишет в традиции романтического реализма. Новая книга автора повествует о юности, музыке, футболе и любви…
Дней шесть спустя Жоан Антуан пришел в себя телом, да и психически пообвыкся. Без денег и документов вернуться на родину, или хотя добраться в Москву – было сложно. К тому же последнее железнодорожное путешествие оставило в его душе неизгладимый след. И теперь стук колес проходящего поезда отзывался в африканской груди идентичным по темпу сердцебиением. Чтобы снова ступить на Дорогу Смерти (а иначе железнодорожный маршрут Москва – Санкт-Петербург он для себя и не называл) требовалось нечто большее, чем обретение физических сил. Да и добрая Авдотья привязалась к несчастному, найдя, наконец, применение накопившейся женской заботе. Вот так и зажили они вдвоем, Жоан и Авдотья, в русской деревне, в сердце тверских чащоб.
Крис, не вставая с кровати, завела руку за спину, расстегнула бразильской расцветки лифчик, а затем, энергично подвигав плечами, будто исполнив короткий ритуальный танец своего народа, позволила соскочить тому на пол, обнажив арбузообразные груди с огромными темными пупырчатыми сосками. Тем временем Ботанику удалось разделаться с джинсами, однако трусы по-прежнему были на нем. Взглянув на него, Крис улыбнулась, привстала и стянула свои панталоны, нагнувшись так, что груди ее, едва не достигнув пола, на этот раз напомнили два гигантских баклажана. Освободившаяся при этом генитальная растительность, растущая как на лобке, так и на ногах, поразила Ботаника своим пышным обилием. Однако отступать было некуда, Ботаник избавился от семейников и сделал шаг к ложу. Крис легла на спину и разверзла ноги, обнаружив мясистое лоно с множеством складок, уходящих подобно бесконечной спирали в затягивающий тоннель предначертанного пути. Подойдя вплотную, Ботаник вгляделся в черную вагинальную бездну и зачарованно замер. Ему показалось, что гигантская вульва, дважды чавкнув (как бы прокашлявшись), сипло с надрывными интонациями прохрипела: «Что же ты сделал, Коля? Кто же теперь ты по сути-то, а?..». «Да что за муть?» – успел подумать он, как кто-то схватил его за член. «А-а, попался!» – хищно прорычала Крис (конечно же, это была она, ведь здесь кроме них никого и не было). Она сочла это настолько смешным, что тут же разразилась оглушительным смехом.