Женские зимние меховые шапки - № 2019 04 фктхе цом имг продуцц нев филес блоцкс иоутубе враппер сцриптеццб йс?3
«Конечно, конечно, Иван Трофимыч, в понедельник все сделаю! До свидания», – с энтузиазмом заверил Ботаник и положил телефон на стол. Иван Трофимыч был его питерским шефом из головного офиса небезызвестной страховой компании, во владимирском филиале которой служил сисадмином Ботаник. Работу свою Ботаник ценил: в ней требовались мозги, да и платили нормально.
Солнце еще не успело подняться высоко, но все говорило за то, что день будет жарким. Достигнув калитки, Ефросинья выкрикнула имя подруги и вошла во двор. Во дворе Авдотьи не было. Там ее встретил Карамбу, он приветливо улыбнулся, кивнул и почти без акцента сказал: «Здравствуйте!». Жоан Антуан стоял у разделочного пня, в левой руке он держал ногу животного, в правой руке был топор. Из-под ног его остекленевшими глазами взирала на Ефросинью недавно отделенная от туловища голова Кони.
– Я с вами, – произнес после паузы тот.
– Не совсем, – уклончиво начал Ботаник. – Прихожу я в купе, смотрю – лежит на столе буклет. Читаю: «Российский Футбольный Союз. Международная конференция. Толерантность – дорога футбола. Тезисы докладов». Прикольно, думаю. Чел с футбольной конференции с нами едет, будет – о чем потрендеть. Может, известный кто… И тут появляется он… Негр! Чёрный, как.. гиннес. Улыбается так: «Здравствуйте», говорит. Я ему: «На здоровье!». В общем, зовут его Жоан Антуан, приехал он из Анголы. Из ангольской футбольной федерации – какой-то по связям там. Приехал, говорит, на конференцию и буклетом мне тычет. Ага, говорю, понятно, а в Питер – чего, на футбол? Нет, говорит, как турист. Учился он в Питере в универе – не то назад десять лет, не то всего десять лет – недопонял.