– Значит, человек? – прошептала Ефросинья и поделилась камнями с подругой.
– Хе-хе, а чего? Так-то он голосист, – подтвердил Ойойой.
Отскрипели-отскрежетали вовлеченные в торможение механизмы, и поезд, качнувшись
туда-сюда, замер. Представший за окном ресторана Тверской вокзал вывел Быдло из
легкой задумчивости: